Андрей Яковлев

В ВШЭ создали «Белого ворона» — военно-патриотическое движение

«Здесь чужие, там предатели»: Монологи украинцев, бежавших от ***** в Россию

«Я человек без кожи»

Как волонтеры спасают украинских животных от *****

4 истории о неудачном опыте психологической и психиатрической помощи

Как импульсы в мозге влияют на наши решения?

«Меня заставляли слышать»: История глухой психоактивистки, которая ведет блог о ментальном здоровье на жестовом языке

Клинический психолог Галина Петракова — о думскроллинге, «травме свидетеля» и агрессии в интернете

Люди с нарколепсией — о дреме на работе, сонном параличе и сне во время родов

Славой Жижек — о первом в истории рок-концерте зарубежной группы (Laibach) в КНДР

Как мужчины и женщины по-разному воспринимают сексуальные эмоции и почему первые до сих пор шлют дикпики

Ева Морозова — о «ШКЯ», антивоенном движении и протестных надписях в туалете

«Попал под каток»: Музыканта Гришу Мумрикова отправили в СИЗО и хотят посадить

«Одна из самых распространенных фраз, которые говорят детям в России, — это „прекрати улыбаться“»

«Вместо отпуска я из Москвы поехал волонтерить на польско-украинскую границу»

«Там, где не имеет никакого смысла победа, не имеет смысла и борьба!»: Отрывок из статьи Томаса Манна «Эта война!»

Полная история московских ларьков прессы

Как живут россияне на границе с Украиной

Отрывок из книги «Когда мы перестали понимать мир»

«Ощущение неощутимости»: Как живут люди с синдромами дереализации и деперсонализации

«Черная земля»: Рассказ Вероники Нейфах о днях, когда из жизни ушла ее мама

«Беда» не приходит одна: Несмотря на ***** и цензуру, в России появилось много отличных медиа. Вот лучшие из них

«Он разрушает мне жизнь»: Участница Pussy Riot Ольга Борисова — о сталкере, из-за которого ее не пустили в Грузию

«Раненые и убитые — это не „побочные следствия“ войны, а ее смысл и необходимость»

«Если человек готов отстаивать убеждения, в армию его не призовут»

6 причин, почему разваливаются отношения

«Как ***** излечила мои детские травмы (но принесла взрослые)» / «Мама, папа и *****»

«Котики-наркотики»: Как подростки помогают друг другу бороться с наркозависимостью

Отрывок из книги «Сестра-отверженная» Одри Лорд

Что такое «темная экология» и как снова заколдовать природу

История москвича, к которому пришел ОМОН за слово «пушка» в телефонном разговоре

Существует ли бездрожжевой хлеб на самом деле?

Философ Арсений Куманьков — о современных войнах, ядерном сдерживании и «спецоперации»

Как проект «Фемстендап» меняет российскую комедию и приучает людей к слову «комикесса»

«Если надкусить грушу, почувствуешь, что она твердая, как скала»: Отрывок из книги «Грушевая поляна» Наны Эквтимишвили

В России новая волна доносов. Почему россияне жалуются на антивоенную позицию и как им помогает государство

«Смотрю телевизор и плачу»: Что ветераны ВОВ думают о «спецоперации»

Отрывок из книги Нины Бёртон «Шесть граней жизни. Повесть о чутком доме и о природе, полной множества языков»

Бан, кик и переезд: Как ***** повлияла на российский киберспорт

Отрывок из книги «Быть скинхедом. Жизнь антифашиста Сократа»

Философ Теодор Адорно — о восприятии военных преступлений, культуре и лжи в нацистской Германии

Интервью художника, который хотел выразить протест против ***** так, как еще никто не делал в России

Продавцы Z-футболок — о блокировке товара, пожеланиях сдохнуть и отношении к «спецоперации»

В Москве Z-активисты устроили автопробег и угрожали авторке The Village полицией

Уехавшие айтишники — о причинах переезда, утечке мозгов и будущем индустрии

Как российские волонтеры помогают украинским беженцам в Европе

Почему в марте из-за ***** в России пропали психотропные лекарства

Почему мы впадаем в ступор, когда нам плохо? Объясняет психолог

Монолог девушки, на которую завели дело и уволили с работы из-за замены ценника в «Пятерочке»

Как украинские и русские волонтеры объединились, чтобы спасать беженцев из российских фильтрационных лагерей

Что такое пограничное расстройство личности и как с ним живут

«Я попробовал — у меня не получилось»: Истории людей, которые вернулись в Россию

Российские учителя подписали антивоенную петицию — их заставляют забирать подписи назад